тебе свой револьвер. Но она должна умереть. Иначе вся революция окажется под угрозой.

Анна заскулила, сжав ладони. Молится. Но это никак нам не поможет.

– Брат не хотел бы для тебя такой судьбы. Он сказал, что я могу забрать девчонку при условии, что не трону тебя. Разве ты не хочешь почтить его жертву?

– Хватит болтать о моем брате, – процедила я.

Он определенно врал. И даже если Костя желал Анне смерти, он теперь ничего не может сделать. А кто в этом виноват?

Я вновь проверила затвор. Эх, направить бы винтовку прямо на Юровского. Я бы застрелила его и после зло посмеялась бы.

– У тебя два брата служили в армии, да? Константин говорил. Не хочешь почтить их обоих? Девчонка, которой ты помогаешь, стоит на пути России к свободе. Она хочет разрушить нас до того, как мы установим коммунизм. Что на это сказали бы твои братья?

Я взглянула на Анну. Она все еще шептала молитвы, сложив руки под подбородком. Как на Нюркиных похоронах. Она даже не знала бедную женщину, да и Фому Гавриловича не знала, но помогла ее похоронить и успокоить вдовца. Она обнимала меня, когда погиб Костя. Плакала о своих сестрах. О Маше.

– Она просто девочка! – крикнула я. – И не сделала ничего плохого. Хватит убивать любого, кто встанет на твоем пути!

– Нет, я не перестану, – ответил он. – Мы должны убить каждого, кто стоит на пути к победе. Разве не понимаешь? Почему ты ценишь одну-единственную жизнь больше всего остального мира?

Он подходил все ближе. Я напряглась. Подвинула винтовку, но все равно не смогла как следует прицелиться.

Анна открыла глаза и посмотрела на меня. Тоже услышала его приближающиеся шаги.

Я указала на лестницу и одними губами произнесла: «Беги». Толкнула ее плечом. Она начала махать рукой, чтобы я следовала за ней, но я все пихала ее, пока она не начала выползать из укрытия.

Юровский подходил все ближе. Я подтянула винтовку, чтобы он не заметил предательски торчащее дуло. И стала ждать. Как только подвернется шанс, я его убью.

Я бросила взгляд через плечо. Анна все еще сидела у ящиков, мотая головой туда-сюда, как перепуганный заяц. Чего она ждет? Я пнула ее, пытаясь заставить двигаться.

– Пойдем, – настойчиво прошептала она.

Юровский побежал к нам. Услышал.

– Беги! – что есть мочи крикнула я.

И Анна бросилась к лестнице. Я задержала дыхание, ожидая, когда Юровский появится в поле зрения. Его фигура мелькнула впереди, и я выстрелила.

Промахнулась. Он пробежал мимо, огибая ящики.

Я выбралась из укрытия. Анна добралась до лестницы и бежала наверх. Я вытащила винтовку, подняла ее к плечу как раз в тот момент, когда из-за колонны с револьвером наизготовку появился Юровский. Он остановился и выстрелил.

Пуля попала Анне в спину, и она с криком начала заваливаться вперед. Упала на колени, а потом и вовсе всем телом свалилась на ступеньки.

– Нет! – в ужасе закричала я.

Анна не двигалась. У меня закружилась голова, а потом внутри меня все взорвалось от ярости. Он убил ее. После всего, что я сделала, чтобы защитить ее, Юровский победил.

Я порву его на куски.

Я побежала к Юровскому, пытаясь подобраться поближе, чтобы получше прицелиться. Он спрятался за колонной, но я обошла ее и встретилась с ним лицом к лицу.

Мы оба выстрелили. И оба промахнулись. Теперь у меня кончились патроны.

Я закричала и бросилась на него. Ударила плечом в живот. Тело вздрогнуло от боли, застонали сломанные ребра, но я не могла остановиться. Он дернулся назад, но удержался на ногах. Я схватилась его за пояс и попыталась повалить на пол.

Он ударил меня по виску рукояткой револьвера. На секунду в глазах потемнело, но я не выпустила его, а потянула за предплечье. Вонзаясь зубами в кожу, укусила за руку. Он закричал, и револьвер с грохотом упал на доски.

Юровский оттолкнул меня, и я повалилась на бок, стукнувшись плечом о пол, и, перевернувшись на спину, накрыла телом револьвер. Юровский попытался меня подвинуть и подсунуть под меня руку, чтобы схватить оружие и прикончить меня, но я вывернулась и добралась до револьвера первая. Собрав последние силы, я оттолкнула его подальше от нас; он проскользил по полу и ударился о ящики.

– Мне не нужно оружие, чтобы тебя убить, предательница, – прорычал Юровский и кинулся на меня, пригвоздив грудь коленом к полу.

Я едва могла вдохнуть. Пытаясь сбросить его с себя, я что есть мочи ударила его кулаком, угодив в подбородок. Его голова дернулась назад, но он с меня не слез, а его руки сжали мое горло.

Юровский скривил рот, его глаза горели безумием, его пальцы впивались мне в кожу. Я царапала его руки, даже вновь ударила его. Но ничего не помогало. В глазах стало стремительно темнеть. Голову пронзила отчаянная мысль: последнее, что я увижу, – это лицо Юровского. Вместо воздуха грудь наполнила его ненависть. Я уходила из жизни.

И тут высокий штабель ящиков покачнулся и через мгновение рухнул. На нас посыпались коробки, сбивая Юровского с моего тела.

Я села и жадно вдохнула, и в этот же миг мне в лицо со всей силы прилетел ящик.

Глава 31

Анна

Я закричала, в равной степени от страха за Евгению и от боли, прострелившей плечо. Неужели я ненароком убила Женю? Ящики хоть и пустые, но ужасно тяжелые, а последний как раз рухнул прямо на нее, погребая под собой.

Командир Юровский лежал рядом и не шевелился. Я поспешила сначала к Евгении и, вновь вскрикнув от боли, спихнула с нее коробку. Все лицо девушки ужасно распухло, а из носа по рту и щекам текла свежая кровь. Эти раны не только от удара ящиком: чекисты, должно быть, сильно ее избили. Но, по крайней мере, она дышала.

– Женя. – Я повернула ее на бок, чтобы кровь могла стечь на пол. – Ты в порядке?

Она вернулась за мной. Сражалась с Юровским, чтобы защитить меня. Она не хотела моей смерти. Даже потеряв брата, свой дом, она все равно вернулась меня спасти. Я склонилась над ней, роняя слезы.

– Я люблю тебя, Женя, – прошептала я.

Она слабо пошевелилась и попыталась сесть.

Упал еще один ящик. Еще несколько зашатались, словно их толкали. Я взглянула в сторону командира Юровского.

Он больше не лежал на полу. Лавина ящиков лишь оглушила его, не убила и не лишила сознания. Теперь